Фрагменты из книги "Чудаки на Русском Севере." 2020 г.
Отец Аркадий, Тамбич и Ильинский Погост
Собственно, что я знал об отце Аркадии с Колодозера? Разве только что он однокашник отца Алексея Яковлева по семинарии. А еще мне показалась знакомой его фамилия. И я вспомнил! Конечно, это же тот самый Аркаша, приятель моих замечательных московских друзей Гречищевых, мы с ним встречались в 96‑м у них на квартире. Ася Гречищева рассказывала невероятные истории о стороже храма Василия Блаженного, который всегда готов был принять любого, обогреть, напоить чаем, который влюбился в Карелию и решил после семинарии навсегда уехать на берега пустынного, завораживающего своими очертаниями и глубокой тишиной Тамбичозера. И уехал. Не совсем, правда, туда, а на 30 километров поближе, в Колодозеро. И вот теперь сюда же прибыла экспедиция разведки в виде моего запыленного семейства. Аркадий, кстати, меня тоже сразу вспомнил. Как только я сказал слово «Гречищевы», он сказал слово «барабанщик». А это моя прежняя профессия, внутри которой я находился тогда, в 96‑м.
Удивительный человек отец Аркадий: большой, лохматый, внимательный. Голос негромкий, но сильный. Глаза добрые, он их прячет. Но он не похож на акварельку с «правильным батюшкой». Он вообще ни на кого не похож. Хочешь нагрянуть? Просто позвони, предупреди о приезде, и он будет ждать тебя и до двух, и до трех ночи. Задержишься – будет переживать. А если вдруг уснет где‑нибудь на полу, потому что кровати заняты гостями, – все двери останутся открытыми, а свет непогашенным. Приедет гость, отец Аркадий сам накроет на стол, а после еды посуду уберет тоже сам. Всех кормит, но практически не ест. И еще, все его зовут просто Аркадий. Или еще проще – Аркаша. Кое‑кому из местных это не нравится, они считают, что это портит благоприятный имидж священника. Смешные. Смотрят и не видят. Дом его со стороны выглядит как проходной двор – постоянно появляются и хозяйничают какие‑то странные и не очень, а иногда сверхстремные персонажи, приезжают, уезжают, сменяя друг друга. Но для каждого батюшка много значит, и для каждого найдется кров, ужин, слово веселое. Вот и мы стали очередными залетными гостями. Не знаю, как другие, но я одновременно и очень обрадовался, и ужаснулся от увиденного. То есть был по‑настоящему потрясен, увидев прямо перед собой любящего человека и ничем не приукрашенную подлинную жизнь по Евангелию.
На другой день мы с отцом Аркадием отправились на Тамбич, где находились сразу три объекта с нашей карты. Женщин с детьми брать не стали, так как дорога обещала быть раскисшей от дождей и развороченной лесовозами. И еще на пути нас ждал полуразрушенный, зияющий большими дырами мост через реку. На покосившееся основание были положены две доски, по которым и надо было проехать. Нашими попутчиками стала пара молодых романтиков из Москвы. Она – юная и прекрасная, он – благородный десантник, недавно демобилизовавшийся с военной службы. К тому же у де́санта как раз случился день рождения, и не подарить ребятам поездку «в джунгли» я не мог.
От Колодозера до Тамбича чуть меньше 30 километров. На самой высокой береговой точке озера молчаливо высится полуразрушенная Казанская церковь 1914 года рождения – последний храм, построенный в Карелии до революции. Когда‑то здесь процветало село Татарская Гора, теперь же не только жителей, но и самих домов вокруг почти нет. В километре заброшенное кладбище и на нем часовня Анастасии Узорешительницы. По другой версии, эта часовня Казанская, но отец Аркадий настаивает на первом варианте, о котором он прочел в архивах. К слову, архивное дело – его первое профессиональное образование.
Еще через два километра прибрежного леса – остатки села Костина Гора и Казанская часовня.
Отец Аркадий не был там уже много лет. Но именно там все начиналось. Их было трое. Как в хорошей книжке. Молодость, крепкая дружба, великие планы. А жизненные реалии были такие: трудное строительство нового храма Рождества Богородицы в Колодозере взамен сгоревшей древней церкви; трагическая смерть одного из друзей; служение отца Аркадия, его новая жизнь со внутренней опорой на те, тамбичские, времена. Шумное лето, когда в доме яблоку негде упасть, и зимнее одиночество. Дружба жива, в ее орбите вращаются многочисленные ее спутники и свидетели, обрастая все новыми знакомыми и героями, и обо всем этом надо бы писать отдельную книгу, но, конечно, не мне.
Первое посещение Тамбича прошло успешно. Глубокие колеи преодолели, мост пересекли аж два раза, представление об объектах получено, все остались живы и довольны. По возвращении в Колодозеро нас ждали волнующиеся родственники и друзья, а также накрытый стол, праздничный арбуз, свежекопченая рыба и жаркая баня. На этом венике рассказ о разведке 2013 года можно сворачивать и перебираться в лето 2014‑го.
По окончании экспедиции «Емецк» я повел наш автопоезд в Москву фактически по маршруту прошлогодней разведки, потому что, как уже подчеркивалось, в первый и последний, видимо, раз смог выкроить несколько дней на обширную культурную программу. Велико было желание поделиться с близкими невероятной красотой тех мест, познакомить их с прекрасными людьми.
В том числе и с отцом Аркадием. У него экспедиция гостила два дня, после чего один из нас – Максим, который в ту поездку вообще многое делал впервые, в том числе и приступал к Святой Чаше, остался жить у отца Аркадия в доме.
Впоследствии батюшка переправил Максима в еще более сказочное место – Ильинский Погост на Водлозере, куда добраться можно только по воде или, что существенно дороже, по воздуху. Это заповедные места, имеющие такой официальный статус. До начала 90‑х здесь не было церковной жизни. Возрождение прихода началось в 1991 году, а в 2007‑м на этом месте официально образован мужской монастырь. Бревенчатые монастырские стены с двускатной крышей – в прошлом торговые ряды. Их архитектура уникальна. Кстати, часть таких же рядов находится в Колод‑озере, возле храма Рождества Богородицы. Ильинский храм 1798 года стоит на месте более древней церкви XVI века, построенной соловецкими монахами. До революции храм имел статус приходского, а само место являлось административным центром – погостом (обратите внимание, не кладбищем, а центром административной жизни), отсюда и наличие торговых ярмарочных рядов. А появление островов, водные просторы и малодоступность – следствие затопления территорий в советский период. Сегодня монастырь занимает целый остров, на втором, ближайшем, располагаются монастырские огороды; между островами есть брод, и можно проехать на телеге. В обители, возглавляемой славным игуменом Киприаном, в тот момент постоянно жили насельники иеромонах Илия, иеродиакон Мартирий, инок Марк и хитрющий конь Орлик. Периодически наезжают трудники, туристы, строители, паломники, но основной коллектив на август 2014‑го был таким. Вот в какую среду сподобился попасть и прожить в ней целый год наш Максим. Незабываемое время в его жизни. Мы это видели своими глазами, так как год спустя навещали его всей экспедицией.
2 ноября 2015 года иеромонах Илия погиб во время шторма. Он в одиночку проверял рыболовные сети. Температура воздуха стремилась к нулю. Рука запуталась в сетке, а большая волна выбросила его из лодки. Не помог даже спасательный жилет. Любящие отца Илию люди запомнят его как прекрасного собеседника, человека большого сердца, огромной храбрости и мальчишеской беспечности. Помолитесь о приснопоминаемом рабе Божием иеромонахе Илии.
Краеугольный камень фатальных перегрузок и банная ночь
Впереди дорога обратно, к отцу Аркадию. Выехать хотелось засветло. Мало ли что в пути может случиться. Загрузились по уши. Все вещи и снаряжение, что привез грузовик, теперь перекочевали в два наших усталых автомобиля. Привели в порядок дом, разделились по машинам и въехали в лес. Я шел первым, Никита сидел на штурманском месте с картой в руках. Машина просела под тяжестью, из‑под колес вылетал гравий, которым во многих местах были засыпаны глубокие колеи.
В какой‑то момент через открытое окно я услышал странный присвист. Остановились. Звук исчез. Двинулся чуть вперед – опять засвистело. Все понятно – пробоина. Колесо выявилось сразу, да и с местом прокола тоже повезло: когда я лег под машину, в глаза сразу бросился остроконечный камушек, торчащий из новенькой внедорожной резины. Но прокол не боковой, уже хорошо. Отбросив желание расстроиться, достаю ремонтный набор со жгутиками, читаю инструкцию и пошагово ее выполняю. Все происходило очень быстро. Свист прекратился.
Я докачал колесо и позвал народ, разбежавшийся по лесу есть августовскую чернику. Осторожно тронулись дальше. «Последствия перегруза», – заключил я, но внутри себя понимал и другое: это от моего раздражения, с этим самым перегрузом связанного. Зато теперь я стал молиться, а оно отошло.
Повторного прокола не случилось. Немного поплутали в сумерках, но прибыли благополучно часов так около десяти. Отец Аркадий нас ждал.
И баня ждала. Усталые, замотанные, грязные, мы встретили сообщение о бане с неподдельным восторгом. Установили график: сначала женщины, потом остальные.
Пока женщины парились, мы прохлаждались за столом, поглядывая по видику антологию рок‑коллективов 60‑х годов. Оказывается, наша молодежь в лице Андрея и Володи очень неплохо ориентируется в музыке тех далеких лет.
Наконец настал и наш, мужской, черед насладиться паром и озерной водицей. И что же мы обнаружили на улице? С неба льется затяжной дождь! Господи, благодарим Тебя за неустанное участие и содействие в наших попытках послужить Тебе! Благодарим, что дал нам закончить крышу!
Баня отца Аркадия – один из элементов колодозерского рая. Вдоволь напарившись, с шутками‑прибаутками нагишом выбегаем на улицу под дождь и ныряем в озеро, до которого от парилки метра три‑четыре.
Спать завалились кто куда. Я – в свою автомобильную норку. Андрей Филиппак, кажется, тоже.
Литургия, череда расставаний и новых дорог
Утром в стекло постучали. Открываю – отец Аркадий в подряснике, с большой сумкой: «Вставай, пошли».
Пока я собрался и дошел до храма, отец Аркадий уже совершил проскомидию.
Меня он поставил у престола, а сам всю службу исповедовал. Все участники экспедиции причастились. Кое‑кто в первый раз. Так бывает почти в каждой поездке.
После службы звонили в колокола. Колоколов много, кажется с десяток, и очень неплохие. Звонница расположена перед храмом, прямо на берегу озера. В совершенной доступности для любого пришедшего. Честно говоря, и храм не закрывается. Батюшка подпирает его небольшим камушком, когда уходит. В прошлом году, кстати, нам это очень помогло, потому что мы возвращались с Тамбича глубокой ночью и в храме на матрасах и спортивных матах нашли себе приют и кров, не беспокоя отца Аркадия.
Совершив последнюю общую трапезу, стали разъезжаться. Сначала отправили Влада с Ириной, отгрузив им часть снаряжения. Во вторую очередь уехали наши дорогие артисты Алексей и Андрей, спешащие на съемки и Бог знает по каким еще неотложным делам. Они прихватили не только вторую половину снаряжения, но и Володю с Андреем.
Никита, Галя и мама Лиля остались еще на денек‑другой насладиться тишиной и покоем.
А я от усталости и напряжения, державшего меня в сверхтонусе все эти дни, из последних сил покатал своих мальчишек на лодке по озеру, мы безуспешно попытались рыбачить, после чего я доплелся до кровати и выключился до позднего вечера. Выезжать мы должны были ранним утром, так как путь предстоял далекий и нужно было еще подвезти отца Аркадия поближе к другой церкви, где он тоже служит, от Колодозера километров пятьдесят. Там ждали батюшку для совершения воскресной литургии. Поэтому я собрал все вещи и уложил Алешу и Федю спать в машине, чтобы утром ничто нас не задерживало.
Ночью на нескольких машинах приехали из Москвы новые гости. В окнах дома долго горел свет и раздавались веселые голоса.
Но рано утром отец Аркадий в полной боевой готовности, так же как вчера, постучал в окно моего автомобиля.
Я провез его по шоссе километров тридцать и на перекрестке, где дорога уходила далеко в сторону, оставил одного ловить попутную машину.
Было грустно. Но ехать с ним дальше – значит вычесть из дня часа полтора. А у нас впереди в этом дне должны были уместиться тысяча километров дорог и стоящие на них города Санкт‑Петербург, Псков и озеро Алоль в Псковской области, куда мне надо без опоздания доставить мальчиков на спортивные сборы.
Мы расстались. Отец Аркадий уверял, что он легко сейчас доедет на попутке, а я смотрел в зеркало и разрывался. Последнее, что я увидел, был грузовик, в который отец Аркадий сел и уехал.
В следующие два года мне не удалось доехать до Колодозера, потому что экспедиции нам выпадали совсем по другим маршрутам.
И повидаться с отцом Аркадием мне удалось только в феврале 2018‑го, когда я в числе многих других провожал его, лежащего в гробу, в последний путь.
----
Полностью книга доступна по адресу: http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=48403154